К 80-летию начала Великой Отечественной войны
В конце 1930-х – начале 1940-х годов в советской военной теории начальный период войны понимался как «период времени от начала военных действий до вступления в операции основной массы вооруженных сил». При этом развитие событий в нем рассматривалось в определенной последовательности. Полагалось, что после объявления войны или внезапного нападения врага основные усилия будут направлены на завоевание господства в воздухе с одновременными ударами бомбардировочной авиации по аэродромам, районам сосредоточения войск, военно-промышленным центрам и другим важным объектам в тылу противника.
Считалось, что одновременно с действиями авиации начнутся приграничные сражения армий прикрытия, которые, отражая удары врага, обеспечат отмобилизование, сосредоточение и развертывание главных сил своих войск, создадут условия для перехода их в наступление.
Несмотря на то что в предвоенные годы советскими военными теоретиками на основании опыта военных действий в Западной Европе были выявлены новые характерные черты в объективном содержании начального периода войны и сформулированы конкретные рекомендации, они не стали в полной мере официальными взглядами, не были учтены в практике военного строительства и подготовки вооруженных сил. Их недооценка отрицательно сказалась при разработке планов отражения агрессии и привела к тяжелым последствиям.
Военно-политическое руководство Германии определяло войну против Советского Союза как решающий акт в завоевании мирового господства.
В июле 1940 года, после капитуляции Франции, немецкое командование приступило к разработке плана войны против СССР – плана «Барбаросса», который был утвержден Гитлером директивой № 21 от 18 декабря 1940 года и явился основным программным документом ведения войны на Востоке. Планировалось «разгромить Советскую Россию в ходе одной кратковременной кампании», путем проведения нескольких операций силами трех групп армий на различных стратегических направлениях. Замыслом этих операций предусматривалось глубокое вклинение танковых войск, разгром объединений Красной армии в западной части Советского Союза и недопущение отхода ее боеспособных частей в глубь страны. Конечной целью кампании ставился выход на линию Архангельск – река Волга – Астрахань и создание затем условий для воздействия немецкой авиаци на советские промышленные центры вплоть до Урала.
Всего для нападения на Советский Союз Германией было привлечено из состава сухопутных войск 153 дивизии, в том числе 19 танковых и 14 моторизованных и 3 отдельные бригады. В их составе насчитывалось 3300 тыс. человек, а с учетом военно-воздушных сил и военно-морского флота – 4600 тыс. человек. Кроме немецких войск, были развернуты войска стран-сателлитов: Финляндии, Румынии, Венгрии в составе 900 тыс. человек.
Таким образом, в общей сложности к войне против Советского Союза готова была выступить группировка войск в составе 182 дивизий и 20 бригад общей численностью 5500 тыс. человек. На их вооружении имелось 47,2 тыс. орудий и минометов, 4,3 тыс. танков, в том числе около 2,8 тыс. средних и тяжелых, 5 тыс. самолетов.
Реализация плана «Барбаросса» началась с рассветом 22 июня 1941 года, когда немецкая армия перешла в наступление на огромном пространстве от Балтийского моря до Карпат. При этом были введены в сражения 117 дивизий. Наступление началось нанесением сильных огневых ударов по возведенным вдоль границы полевым и долговременным сооружениям, по штабам, узлам связи и местам расположения советских войск. Одновременно сотни немецких бомбардировщиков в сопровождении истребителей вторглись в воздушное пространство СССР и подвергли бомбардировке аэродромы, военно-морские базы, железнодорожные узлы и другие военные объекты, расположенные на территории приграничных военных округов, а также крупные города Литвы, Латвии, Эстонии, Белоруссии, Украины, Молдавии. Общая глубина воздействия авиации достигала 300–350 км.
Германские войска пересекают границу СССР. 22 июня 1941 г.
Вследствие того, что решение о приведении войск приграничных военных округов в боевую готовность запоздало, начало боевых действий застало их неподготовленными к отражению внезапных ударов противника. В результате налетов немецкой авиации и диверсий управление войсками во всех звеньях от дивизии до фронта в первые же часы войны, особенно на северо-западном и западном направлениях, было в значительной мере нарушено.
Используя превосходство в силах на направлениях главных ударов, а также замешательство советских войск, вызванное внезапностью нападения, противник сразу же добился значительных успехов.
Штабы армий и фронтов, не имея надежной связи с войсками, не смогли правильно оценить характер и размах предпринятого противником наступления. Донесения, посылаемые штабами фронтов в Генеральный штаб, также не отражали реального положения дел.
В этой обстановке Главное Командование, не представляя еще в полной мере всей сложности создавшегося положения, утром 22 июня отдало директиву, в которой потребовало от войск приграничных округов «всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу».
Вечером 22 июня фронтам была отдана директива № 3, которая требовала от войск перейти к решительным наступательным действиям. Войска Северо-Западного и Западного фронтов должны были ударами из районов Каунаса и Гродно окружить и уничтожить сувалкскую группировку противника и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки. Войскам Юго-Западного фронта было приказано нанести удар по сходящимся на Люблин направлениям, окружить и разгромить вражескую группировку и к исходу 24 июня овладеть районом Люблина. Армиям Северного и Южного фронтов ставилась задача прикрывать государственную границу в своих полосах и не допустить вторжения противника на советскую территорию.
Как следовало из директивы № 3, Главное Командование нацеливало войска на разгром тех группировок противника, которые представляли наибольшую опасность. Однако ошибочность отданной директивы состояла в том, что она не соответствовала реально сложившемуся соотношению сил, состоянию и возможностям войск, привлекаемых к намеченным операциям. Командующие войсками Северо-Западного и Западного фронтов в условиях начавшегося отхода соединений и частей от границы были не в состоянии в короткий срок сосредоточить на направлениях планируемых ударов необходимые силы и организованно ввести их в сражение. В результате попытки провести указанные в директиве операции успеха не принесли, а отступление приняло еще более неорганизованный характер. Командование Северо-Западного и Западного фронтов, потеряв контроль над войсками, уже не могло существенно влиять на ход борьбы.
Страшные дороги отступления. Уничтоженная противником советская техника
К тому времени немецкие танковые группировки, наступавшие на шауляйском, вильнюсском и барановичском направлениях, вклинились в расположение советских войск на глубину до 60 км, а на львовском направлении – до 20 км. Немецкая авиация, захватившая господство в воздухе, к середине первого дня войны уничтожила на аэродромах и в воздушных боях свыше 1,2 тыс. советских самолетов. Большие потери понесли и сухопутные войска.
К исходу 25 июня передовые части противника продвинулись в полосе действий Северо-Западного фронта на 120–130 км. На крыльях Западного фронта это продвижение составило на направлении Вильнюс, Минск до 180 км и на направлении Барановичи, Минск до 250 км. Назревала реальная угроза окружения основных сил Западного фронта.
Боевые действия на западном направлении
В полосе Юго-Западного фронта, войска которого вступили в сражение более организованно, наступление немецких войск развивалось медленнее. 25 июня в районе Луцк, Броды, Ровно развернулось самое крупное в начальном периоде войны встречное танковое сражение, в котором с обеих сторон приняло участие до 1,5 тыс. танков. Противник в этом районе был задержан почти на неделю.
Подбитый немецкий танк в ходе в сражении под Луцком
На северо-западном и западном направлениях советские войска действовали также весьма активно, что выражалось прежде всего в нанесении контрударов (контрудары 11-го механизированного корпуса на гродненском направлении, 21-го механизированного корпуса в районе Даугавпилса, 7-го и 5-го механизированных корпусов севернее Орши и др.). Однако преимущество врага на этих направлениях было настолько значительным, что задержать его на длительное время в приграничной полосе войскам Северо-Западного и Западного фронтов не удалось.
26 июня передовые части 4-й немецкой танковой группы вышли к Западной Двине и захватили Даугавпилс. 11-я армия Северо-Западного фронта, прикрывавшая это направление, потерпела серьезное поражение и оказалась не в состоянии сдержать наступление превосходящих сил противника. Выдвинутые в район Даугавпилса соединения 27-й армии не смогли закрепиться на рубеже Западной Двины. После этого соединения 4-й танковой группы противника форсировали реку и развернули дальнейшее наступление. 6 июля они захватили Остров, а 9 июля Псков. К тому времени 8-я армия Северо-Западного фронта, прикрывавшая рижское направление, была отрезана от главных сил фронта и оттеснена на рубеж Пярну, Тарту.
Боевые действия в Прибалтике
Еще более драматично развивались события на западном направлении. 28 июня 2-я и 3-я немецкие танковые группы, наступавшие на флангах Западного фронта, соединились в районе Минска, окружив значительную часть его войск. Попытки командования фронта вывести их из окружения и задержать дальнейшее продвижение противника на Березине не увенчались успехом.
К концу первой декады июля передовые соединения группы армий «Центр» на широком фронте вышли к Днепру и верхнему течению Западной Двины, где встретили сопротивление выдвигавшихся из глубины частей и соединений второго стратегического эшелона советских Вооруженных сил.
В начале июля осложнилась обстановка и на юго-западном стратегическом направлении. 1 июля, когда войска Юго-Западного фронта вели напряженные бои в районе Ровно, Дубно, Кременец, с территории Румынии перешла в наступление южная ударная группировка группы армий «Юг», состоявшая из румынских и немецких войск. Противник нанес удар встык Юго-Западного и Южного фронтов. За шесть дней он продвинулся на могилевско-подольском направлении на 60 км. В то же время главная ударная группировка группы армий «Юг» прорвала оборону войск правого крыла Юго-Западного фронта и 9 июля овладела Житомиром. Попытка противника окружить главные силы Юго-Западного фронта была сорвана контрударами советских войск и своевременным выводом их из-под удара. К середине июля положение на юго-западном направлении временно стабилизировалось. Войска Юго-Западного фронта вели упорные бои на рубеже Новоград-Волынский, Житомир, Бердичев.
На Крайнем Севере боевые действия начались 29 июня наступлением немецкой армии «Норвегия» на мурманском направлении. На другой день финские войска начали атаки на ухтинском направлении. 1 июля последовал удар немецких и финских войск на кандалакшском направлении. На Карельском перешейке противник в течение июля активных наступательных действий не предпринимал. К середине июля немецкие войска на всех направлениях были остановлены в 20–30 км от границы.
Неблагоприятное для советских Вооруженных сил развитие событий на сухопутном фронте оказало непосредственное влияние на боевую деятельность Военно-морского флота. Создалась угроза базированию Северного флота в Кольском заливе. К середине июля были потеряны Либавская и Рижская базы. Под ударами находились базы Ханко, Таллин и Одесса.
Таким образом, основная задача, которая стояла перед армиями прикрытия в начальном периоде войны, – задержать противника в приграничной полосе и обеспечить развертывание главных сил Красной армии – оказалась невыполненной. За три недели войны советские войска вынуждены были оставить Латвию, Литву, Белоруссию, Молдавию и большую часть Украины. За это время противник продвинулся в глубь территории Советского Союза на северо-западном направлении на 450–500 км, на западном – на 450–600 км и на юго-западном – на 300–350 км.
Немецкая пехота перед атакой
Для Главного Командования советских Вооруженных сил уже в конце июня стало ясно, что план войны был опрокинут всем ходом событий. Сложившаяся обстановка потребовала коренного его пересмотра и перехода к стратегической обороне на всем советско-германском фронте. Этот переход совершался в условиях, когда на всех стратегических направлениях образовались значительные бреши, в которые устремились танковые соединения врага. Войска первого стратегического эшелона Красной армии отступали на восток, не имея возможности прикрыть сосредоточение и развертывание выдвигаемых к фронту стратегических резервов.
25 июня Ставка Главного Командования отдала распоряжение о сформировании группы армий резерва Главного Командования в составе четырех армий, которая должна была подготовить и занять тыловой оборонительный рубеж по линии Сущево, Витебск, р. Днепр до Жлобина, Гомель, Чернигов, р. Днепр до Кременчуга. 27 июня это распоряжение было дополнено указанием о создании на флангах западного направления оборонительных рубежей по среднему течению р. Западная Двина и по восточному берегу р. Березина. В приказе от 29 июня 1941 года Ставка потребовала от командующего войсками Северо-Западного фронта сосредоточить фронтовые резервы в районах Псков, Остров, Новоржев, Порхов, подготовить их силами оборону в Псковском и Островском укрепленных районах и прикрыть направление на Ленинград.
На юго-западном направлении в связи с нависшей угрозой обхода войск Южного фронта с севера, а также в целях создания более выгодной группировки Южного и Юго-Западного фронтов Ставка приказала 1 июля отвести войска левого крыла Южного фронта за р. Днестр и за счет сокращения ширины полосы обороны создать фронтовые резервы в составе 2-х механизированных корпусов и 2-х стрелковых дивизий.
Эти указания явились первыми мероприятиями по созданию стратегического фронта обороны в глубине страны. В связи с возрастанием угрозы дальнейшего продвижения противника на северо-западном и западном направлениях Ставка 28 июня приказала выдвинуть 24-ю и 28-ю армии на рубеж Нелидово, Белый, р. Днепр до Усвятья, Ельня, р. Десна до Жукова, Лопуш с задачей прочно оборонять его и не допустить прорыва противника в направлениях Смоленск, Вязьма и Рогачев, Медынь.
В связи с тяжелыми потерями, понесенными Западным фронтом, 2 июля группа армий резерва Главного Командования, развертывавшаяся на рубеже Полоцк, Витебск, Орша и далее по Днепру до Лоева, была включена в Западный фронт. Кроме того, следовавшие из Забайкальского военного округа на Украину дивизии 16-й армии были также повернуты в район Смоленска. Всего в составе указанных армий сосредоточивалось до 70 дивизий.
Создание фронта обороны на северо-западном и западном направлениях к 10 июля завершено еще не было. В полосе Северо-Западного фронта соединения 22-го и 41-го стрелковых и 1-го механизированного корпусов, в связи с быстрым прорывом противником обороны 27-й армии на рубеже Западной Двины и Даугавпилса, не успели организовать оборону в Псковском и Островском укрепленных районах. В полосу же Западного фронта на рубеж от Идрицы до Лоева из 50 дивизий, выделенных в состав 16, 19, 20, 21-й и 22-й армий, успело прибыть лишь 39 дивизий, 11 дивизий еще находились в пути. Особенно слабым местом в обороне на новом рубеже оказалось витебское направление, прикрытие которого было возложено на еще не успевшую сосредоточиться 19-ю армию (к началу боев прибыли только две стрелковые дивизии). На юго-западном направлении, где по плану стратегического развертывания были сосредоточены более крупные силы, чем на западном или северо-западном направлениях, и где удары противника были слабее, Юго-Западный и Южный фронты в начале войны не испытывали острой нужды в стратегических резервах.
Поскольку наиболее сложная обстановка создалась на северо-западном и западном направлениях, Ставка уделяла этим направлениям основное внимание. По ее указанию наряду с продолжением интенсивных оборонительных работ на дальних подступах к Ленинграду создавалась глубоко эшелонированная оборона на московском направлении. Еще в начале июля развернулось строительство Вяземской линии обороны. 16 июля Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял решение о строительстве Можайской линии обороны от Турчинова через Можайск до Калуги. 14 июля для руководства резервными армиями, которые развертывались на оборудуемых рубежах, был создан штаб фронта резервных армий. В состав этого фронта были включены, кроме развернувшихся 24-й и 28-й армий, вновь сформированные 29-я и 30-я армии, которые переходили к обороне на рубеже Старая Русса, Демянск, Осташков, Селижарово, Оленино, Василево, а также 31-я и 32-я армии, дивизии которых сосредоточивались в районах Калинин, Торжок, Ржев, Волоколамск, Руза, Можайск, Наро-Фоминск, Малоярославец, Высокиничи в качестве резерва фронта. Для обеспечения стыка западного и юго-западного направлений Ставка 15 июля приказала построить оборонительные рубежи по р. Судость и Десна от Почепа до Чернигова, по р. Сож на фронте Гомель, Репки и на фронте Щорс, Чернигов.
Для прикрытия юго-западного направления было приказано построить оборонительные рубежи: по линии Бахмач, Лубны, Градижск (на Днепре); по восточному берегу Днепра от Черкасс до Днепропетровска и по восточному берегу р. Ингулец на фронте Ново-Георгиевск (на Днепре), Кривой Рог, Дутчино (на Днепре). Аналогичные работы предполагалось развернуть и вдоль северного побережья Черного моря.
Таковы основные мероприятия советского командования, осуществленные в период с 25 июня до середины июля в связи с переходом к стратегической обороне. Ввод в сражение крупных стратегических резервов положил начало новому этапу летне-осенней кампании 1941 г.
Начальный период Великой Отечественной войны, продолжавшийся с 22 июня до середины июля 1941 года, завершился поражением той части советских Вооруженных сил, которые отражали вторжение противника. Немецкие войска достигли крупных оперативно-стратегических результатов. Они продвинулись в глубь советской территории на 300–600 км.
Советские войска понесли огромные потери. Первый удар противника приняли на себя 170 дивизий. Из них 28 были полностью разгромлены, а 70 – лишились более чем половины личного состава и военной техники. Безвозвратные потери 3-х фронтов – Северо-Западного, Западного и Юго-Западного составили около 600 тыс. человек, или почти треть их численного состава. Потери же в технике составляли: около 4 тыс. боевых самолетов, свыше 11,7 тыс. танков, около 18,8 тыс. орудий и минометов. Советский флот потерял 3 эсминца, 11 подводных лодок, 5 тральщиков, 5 торпедных катеров и ряд других боевых судов и транспортов.
Кроме того, на оккупированной территории осталось более половины запасов приграничных военных округов. Это тяжело отразилось на боеспособности войск, остро нуждавшихся в вооружении, боеприпасах, транспорте, горючем. На их восполнение советской промышленности потребовалось более года.
Однако, несмотря на столь огромные потери, войска Красной армии, ведущие боевые действия на фронте от Баренцева моря до Черного, к середине июля располагали 212 дивизиями и 3 стрелковыми бригадами. Правда, полнокровными из них являлись лишь 90 соединений, остальные имели половину, а то и менее штатного состава. Тем не менее в целом сохранили способность к отражению ударов противника войска Северного, Юго-Западного и Южного фронтов. Одновременно восстанавливалась боеспособность войск Западного и Северо-Западного фронтов.
В начале кампании вермахт также понес значительные потери, которых он не знал в предыдущие годы Второй мировой войны: 92 тыс. человек, до 50 % танков, 950 самолетов. Однако потери личного состава не превышали численности имевшихся в каждой дивизии полевых запасных батальонов, за счет которых они и были восполнены, поэтому боеспособность в основном сохранялась. Так, к середине июля наступательные возможности агрессора оставались весьма внушительными: 183 боеспособные дивизии и 21 бригада.
Олег Симаков,
старший научный сотрудник Научно-исследовательского
института военной истории ВАГШ ВС РФ,
кандидат исторических наук
